И вот однажды, не выдержав тоски разливающейся из ванной, я подошел к порогу и, опираясь плечом на косяк, долго-долго молча смотрел, как она стирает и поет, поёт и стирает. Первая не видела меня и я мог наблюдать её одиночество. Наконец она обернулась.
«Что ты!? Тебе не интересна эта книга!?»,- спросила она, имея в виду кажется Стейнбека «Зима тревоги нашей».
«Тебе заниматься надо, экзамены на носу, провалишь сессию!»,- игнорируя её вопрос, грустно произнес я.