И конечно же ПЕрвая покорила мою сестренку! Они подружились, объединились и воодушевленные, начали «Воспитывать меня-неразумного»))). Мне льстило, признаюсь, их внимание. Ведь правда, читатель, очень приятно, когда тебе уделяют внимание два таких любимых тобой человека! И даже не важно в какую шутливую форму облекается их внимание! Главное, что для них в этот момент ты центр вселенной! Сестренка часто бывала у нас в гостях и всегда чувство радости и праздника сопровождало её приход. С её подачи и родители пожелали познакомиться с ПЕрвой. Что ж! Родители святое! Мы приехали сразу, по первому зову, как только у Первой появилось маленькое окошечко между работой, университетом и семьей! Она немного волновалась перед визитом, но не подавала виду, а я постарался рассказать про родителей как можно больше, чтобы ей было легче общаться с ними.
И вот мы в моей родном доме, и опять у родителей улыбки на лицах. Стол ещё не был готов, и конечно же отец, как любит сегодня говорить молодежь, «припахал» Первую. Он всю жизнь либо воевал, либо учился, либо работал и по натуре трудоголик, не мог смотреть, как кто-то бездельничает, когда другие заняты делом, пусть даже это будет гость впервые появившийся в его доме. На Первую водрузили фартук, вручили нож, и доверили что-то резать и укладывать на тарелку. Но она же получила от меня все ц.у., а в её мастерстве и чувстве эстетики я и не сомневался. Покрутившись немного на кухне, и видя, что дело идет в нужном русле, я решил оставить её один на один с родителями, чтобы не сковывать своим присутствием процесс приготовления и расспросов.
Мы часто с Первой играли в такую игру: описывали какую-нибудь гипотетическую жизненную ситуацию и решали, как из неё выйти без особых потерь. Однажды я задал ей такой вопрос:*Слушай, Первая, а что ты будешь делать, если узнаешь, что я тебе изменил?». Конечно же я и не помышлял променять её на какую-то другую, но жизнь прожить — не поле перейти, в жизни бывает всякое, и мне очень хотелось узнать, что же тогда может случится. Ответ потряс и запомнился на всю жизнь. Она мгновенно вскинула руку вверх, жестом балерины поправляющей свою корону, с блеском в глазах проговорила:»Ха! Я же знаю, что я королева!»,- а потом как бы обводя рукой присутствующий строй, сказала:»А остальное всё гувернантки!». Ну как от такой загулять!? Да просто совсем не хочется! С настоящей львицей и щенок становится львенком!
Сказать, что Первая понравилась моим родителям, значит не сказать ничего — ОНА ИХ ОЧАРОВАЛА. Уже за столом мать, села с ней рядом, и постоянно, нежно и ласково, теребила копну её пшеничных волос. Мы победили — мои родители приняли нас! И мы иногда стали появляться и в доме и на даче. Однажды после работы я забежал на минутку к родителям. Отец болел и был дома. Перекинувшись обычными в такой ситуации фразами, он спросил меня:
«А ты знаешь, не будь у Первой двух хвостов, не видеть тебе её как собственных ушей!?».
«Знаю, папа, прекрасно знаю!».
Как-то раз, когда мы были на недостроенной даче привезли стекловату, чтобы утеплить стены. Нас С Первой одели во всё старое и замотали, так чтобы ни одна ворсинка этого жуткого материала не попала на наши тела, и как самых молодых загнали на маленький низенький чердак. Отец подавал снизу, я принимал, а Первая укладывала огромные скрутки стекловаты в чрево чердака. Получалось так, что мы часто касались друг друга в этом мизерном пространстве, мы весело перекидывали тюки, глядя в глаза друг другу. И конечно же заискрило, да так, что мы еле-еле дождались последней порции такого зловредного материала. И прямо там, в маленьком и неуютном, заполненном почти доверху чердачке, прямо на стекловате стали раздевать друг друга. Сколько времени мы провели там!? Не помню. Помню только что нас потеряли и стали кликать, помню как тряслись и шатались недостроенные стены и потолок. А когда мы появились внизу, спокойные и невозмутимые, мать смотрела на нас счастливыми и одобряющими глазами.
