«Любил ли мой отец мою мать?»,- спросил я себя, вспоминая, анализируя их и свою жизнь, и ответил:
«Несомненно очень любил, также как и она его».
Они прожили очень трудную жизнь, но несмотря на «карантины», когда по нескольку недель не разговаривали, вообще ни единым словом не обмолвились, они сохранили данное друг другу обещание: «Чтобы не случилось — быть вместе».
Я ни разу в жизни не видел свою тетку, родную сестру моего отца, даже с её сыном ни разу не встретился.
Говорят — она баловалась золотишком (ну какая женщина не падка на этот металл? Редкая), и заработала срок за спекуляцию в конце сороковых.
Кажется из-за этого отца исключили из партии и из института.
Мы только-только переехали в новую квартиру, всего несколько месяцев прожили, и однажды отправились вместе с отцом в магазин. Во дворе наших домов гулял крупный, лобастый мужчина со своей собакой, огромных размеров лайкой. (сдается мне, что те, кто заводит собак, особенно больших размеров страдают комплексом страха, а отнюдь не любовью к этим животным).
Увидев его, отец даже на секунду остановился, не веря своим глазам, а потом подошел к нему. Они сухо поздоровались. Отправив меня одного в магазин, отец остался с ним. Возвращаясь, по их лицам, я увидел, что происходит очень жесткий мужской разговор. Нет, они не кричали друг на друга, разговаривали тихо, только собака почему-то рычала, и хозяин удерживал её, не давая броситься на отца.
Появившись рядом с ними, я услышал одну, единственную фразу отца:
«Ну ты понял меня!»,- отец повернулся и мы пошли домой.
«Кто это? И почему вы так разговаривали?», — не выдержал я.
«Это?»,- и наступила пауза, кажется отец подбирал наиболее корректные слова,-«Это, мой бывший однокурсник по МИФИ, и комсорг нашей группы, это после его выступления меня исключили отовсюду.».
Не помню, что сказал я тогда отцу, что спросил, но понял, что это очень неприятная неожиданность, и можно ждать любой развязки, такое не прощают, такое нельзя прощать!
И через пару-тройку месяцев я задал отцу вопрос:
«Что-то я давно не видел твоего однокурсника с его собакой? Куда он исчез? Тебя боится?».
«Нет, они переехали, живут теперь в другом районе»,-
ответил отец, и я облегченно вдохнул.
Так вот,тогда, в конце сороковых годов, от всех этих бед, от всей этой бесперспективности жизни, у отца начались галлюцинации. Он не мог оставаться один, ему казалось, что в каждом углу комнаты стоит фашист и из винтовки целится в него, желая застрелить.
Представили? Надеюсь представили, как это страшно!
Даже находиться рядом страшно.
И мать вытащила его из этого состояния, заставила стать полноценным членом общества. Только однажды, поддавшись минутной слабости, психанула, собрала вещи и ушла, но тут же вернулась — забыла какую-то мелочь, о которой и вспоминать сложно в такие эмоциональные минуты.
Вернулась, а он уже накидывает подготовленную петлю себе на шею, готовится выбить у себя из-под ног тубаретку.
И ОНА ОСТАЛАСЬ! И вытащила, поставила на ноги мужика.
Так любили они друг друга? А? Кажется их связывала не просто любовь. Я не знаю как назвать это чувство, просто не знаю.
Добавить комментарий