Не знаю, случались ли у клерков министерства какие-нибудь командировки. Мать никогда никуда не уезжала по государственным делам. Она хранила «домашний очаг», пыталась как могла сохранить мир и покой в семье, да и безжалостно сама карала нас детей за малейшую оплошность.
Но была одна командировка, которую она сама себе вынуждена была организовать.
Лето. Не помню по какой причине, срочно потребовалось отправить младшую сестренку к бабуле. И получилось, что никто из взрослых не смог оторваться от своих дел, все были заняты.
И мать обратилась к начальнику своего главка, чтобы каким-то образом решить этот вопрос. Отпуск «за свой счет» тогда не приветствовался в министерской среде. Оставалась только командировка.
Тогда люди жили почти все — одинаково, и с такими проблемами сталкивались постоянно. И самое главное хотели помочь и помогали друг другу не требуя взамен какую-либо мзду.
«Воронеж, говорите!? Там у них проблемки образовались, я как раз собирался послать туда такого-то, надо понять в чем там у них заминка получилась. Думаю у вас получится во всем разобраться. Ну а потом заедете в Богучар.»,- предложил руководитель.
«Нет, мне надо сначала в Богучар, а потом уже всё остальное»,- умела мать ставить и решать вопросы.
«Да!»,- миролюбиво протянул начальник,-» это намного сложнее.» и после некоторого раздумья:»Ну что ж, попробуем и так порешать»
Он вызвал какого-то сотрудника и они совместно нашли в Богучарском районе колхоз, который необходимо посетить и проверить его работу. И в тот же день мать оформила командировку.
Вот и собрались мы все, кроме отца, в маленькой единственной комнатке у бабули, повечеряли, легли спать пораньше, а на утро председательский «бобик» уже сигналил у наших ворот. Мне было интересно посмотреть и мать взяла меня с собой.
Долго ли, коротко ли мы ехали, не помню, но через некоторое время «газик» остановился у правления колхоза. Мать ушла, а мы с водителем остались в машине. Я стал оглядывать окрестности. Прямо на штакетнике, огораживающем небольшой палисадник с цветами, перед входом в правление, был растянут матерчатый плакат «ПОЗДРАВЛЯЕМ НАШИХ ПЧЕЛОВОДОВ, ВЫПОЛНИВШИХ ПЛАН ПОСТАВОК МЁДА ГОСУДАРСТВУ».
«Молодцы, какие молодцы!»,- порадовался я за пчеловодов. А сколько же они собрали!? Ведь только начало июля, еще качать и качать, еще месяц, а то и полтора, можно качать мед.
«Сколько же они всё-таки собрали!?»,- сверлил мою голову настырный вопрос. И чуть повернувшись и продолжив взглядом по линии плаката, на таком же матерчатом продолжении прочел:»СОБРАВШИх 25кг С УЛЬЯ».
«Ничего себе!?»,- пронеслась мысль разочарования. «Даже килограмм, а не литров!».
Я уже знал, что частники собирают намного больше. Хороший знакомый отца и кажется друг деда, выйдя на пенсию, завел свою пасеку, добыл серую кавказскую пчелу( она летает за нектаром даже в мелкий дождик) и качает за сезон по 100-140 литров меда с пчелиной семьи.
Радость от достижений местных пчеловодов как-то померкла. Остался только вопрос «почему так мало?».
Долго не возвращалась мать. Что она делала в правлении, какие вопросы решала!? Не знаю. Матери не было часа полтора, я изнывал от жары и безделья, но оставалось только безропотно ждать, тем более, что шофер не был настроен общаться с министерским сынком.
Вот наконец она появилась и нас отвезли на пасеку. «ПАСЕКА»!!! Сколько раз я в своей жизни с содроганием и жалостью вспоминал эту картинку.
Представьте себе небольшой холм, июльскую жару градусов в 30. Трава покрывающая этот холм давно пожелтела, вокруг ни деревца, ни кустика, я уж не говорю что рядом нет, во всяком случае не видно нигде никакого поля подсолнухов или гречихи. НИЧЕГО нет рядом! На вершине и на склонах этого холма стоят ульи, много ульев. Не знаю сколько их. МНОГО!!! Может триста, может пятьсот, очень много ульев!!! И вся эта армада пчел огромным облаком висит над холмом, не зная куда же лететь. Эта черная туча настолько плотная, что можно смотреть прямо на солнце и не увидеть его. Эта огромная масса полностью скрывает южное горячее летнее светило.
«Ого, сколько у вас ульев!? Вы куда-то переезжаете!? Машину ждете!?»,- словно из автомата сыпались мои вопросы.
«Нет, теперь до осени здесь будем, план мы сдали, себе на зиму запасли, продавать — мы не продаем, так что теперь здесь будем.»,- не успевал отвечать на поток моих вопросов словоохотливый бригадир пчеловодов.
«Пойдем медку нашего отведаешь. Любишь мед!?»,- позвал добродушный пчеловод.
Ну кто ж откажется от такого предложения!? И пока я наворачивал настоящий медок с серым богучарским хлебом, пасечники с любопытством разглядывали московскую диковинку ( то есть меня).
«Дробный он какой-то у тебя»,- обратился к матери самый пожилой пчеловод,-«Ты бы оставила его у нас, мы бы его поправили»,- и он дотронулся до моего предплечья, наощупь измеряя ширину костей.
Не помню что ответила ему мать, да это и не важно. Разговор катился в производственно- бытовом русле.
«А вот скажите мне, последнее постановление — хорошее!?»,- окончательно перевела мать разговор в производственную плоскость.
«Хорооошее»,- хором ответили работяги, наверное не осмелившись возражать московскому ревизору.
«Ну, а если хорошее, почему же буксует, почему не работает, если оно хорошее!?»,- настаивала мать на развернутом ответе.
«Оно и вправду хорошее, слов нет — правильное постановление»,- за всех ответил балагур-бригадир,-«Но ты пойми, вот приходит что-то сверху, собираются казаки как в старые добрые времена и обсуждают. Пункт первый — будем делать!? Да, давно так надо делать, правильно, будем. Пункт второй? Ну тут подумать надо, как бы хуже не было. Ага, ставим вопрос. Пункт третий будем делать. Нет, это плохо, нам плохо будет. Не станем это делать. И получается так, что может оно, это новое, к лучшему, может там наверху всё продумали и правильно всё решили, а вот без третьего и первое не получается, вот поэтому всё стоит и не двигается»,- объяснил пчеловод.
«Понятно, жаль, хорошее постановление»,- серьезно и с пониманием позиции местных жителей ответила мать.
Только поздно вечером мы вернулись домой, к бабуле.
«Мам, а мам, почему они не качают мед, собрали немного и больше не хотят!?»,- задал я мучающий меня вопрос.
«Ой, не морочь мне голову, я очень устала»,- отмахнулась от меня мать, как от назойливой мухи.
Но я не унимался, и в разных вариациях задавал и задавал один и тот же вопрос.
Наконец, мама не выдержала и чтобы прекратить мои приставания, спросила: » Хочешь на настоящую пасеку посмотреть?»
«Конечно хочу!»
«Мама, я завтра уеду, а ты договорись с кем-нибудь из знакомых, пусть посмотрит, поживет несколько дней на настоящей пасеке.»,- обратилась она к бабуле.
Добавить комментарий