В Загсе нам предложили на выбор два дня, 16 и 23 мая, и я лихорадочно стал вспоминать, какая же из этих двух суббот на нашем заводе, так называемая *черная*, то есть рабочая. Тогда почти на всех заводах были такие рабочие субботы. Я знал, что у нас всегда считалась третья суббота каждого месяца рабочей, но в мае получалось их было целых пять, и третья выходила в середине месяца, что не укладывалось в логику производства.
Каждый месяц всегда в цехах начинался с раскачки, то того, то этого снабженцы не привезли, не достали, не добыли и фронт работ был узкий, все работали в пол-силы, зато в конце каждого месяца начинался аврал, рабочим приходилось оставаться и на следующие смены, и выходить на работу в положенные дни отдыха, чтобы выполнить *ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ПЛАН*. С этой стороны получалось, что рабочий день будет 23 мая, но я точно знал, что рабочая суббота — третья. Тогда я попытался представить отксеренный календарик с отмеченным графиком работы, который всем выдавали на нашем заводе, но мая не смог увидеть, он был как заколдован. Так на какое же число назначать!? Время шло, а я так и не говорил ничего. Через некоторое время произнес все-таки:» Давайте двадцать третьего». Логика моего такого решения заключалась в следующем. я дал себе неделю на всякий случай — а вдруг за эту неделю что-нибудь случится такое, что мы с ней расстанемся, лучше уж расставаться без кляксы в паспорте.
Уладив все формальности и получив талоны на посещение магазинов для новобрачных, мы вышли на улицу. Чувствовалось, что Брюнетка немного раздражена и раздосадована моим таким поведением и решением.
«Что же ты, дружочек, осекся, когда нас спросили про дату?»,- немного язвительно спросила она.
«Просто никак не мог вспомнить, какая у нас суббота «черная»,- на ушко прошептал я, и нежно обнял её.» поехали лучше в магазин»,- чувствуя свою вину попросил я пощады.
«А мне там показалось, уж не передумал ли ты на мне жениться!?».
«до двадцать третьего много времени, могу и передумать!», — в своем амплуа, переходя в атаку, произнес я, и мы прямо на улице посреди толпы, поцеловались.
В постели с каждым разом у нас получалось все лучше и лучше, и мы уже не то, чтобы хотели, мы жаждали друг друга, постоянно и непрерывно. Наш медовый месяц только начинался, страсть вспыхивала и разгоралась. и мы никак не могли насытиться. Я постоянно над ней подтрунивал, пытаясь вывести из душевного равновесия, в гневе она была ПРЕКРАСНА, и как только она начинала наш маленький скандальчик, я с улыбкой и «воплем дикаря» бросался и целовал её,закрывая рот поцелуем. Она сопротивлялась, отбивалась, но постепенно таяла в моих руках, затихала, растворяясь и ожидая дальнейших ласк. Мы никак не могли насладиться друг другом и как мне тогда казалось, она сама часто искала повод для нашей якобы ссоры, прекрасно осознавая, чем всё закончится. Вот так мы играли, и эта игра нам очень нравилась. Мы были счастливы.
Конечно, 23 мая оказалось «черной» субботой, но я не унывал, у меня накопилось несколько *отгулов*, да и по закону ради такого события полагалось три дня отпуска. И когда Брюнетка смеясь, вспоминала моё поведение в Загсе, рассказывая в картинках очередному нашему гостю и укоряя меня в склерозе, я подыгрывал ей:»Так это же хорошо! Будет что в мемуарах написать!» И всякий раз эта тяжелая история заканчивалась дружным смехом. Мы часто принимали гостей, в основном студентов с журфака, её подружек. А когда нам становилось скучно вдвоем и вечер был свободен, сами отправлялись в ДАСС, застревая там на все выходные.
На все майские праздники мы собирались отправиться к ней, познакомиться с родителями. И она очень хотела показать мне красоту предгорий Южного Урала, ведь прямо из окон её квартиры видны были горы, это же монументальная, завораживающая красота, всегда такая разная в лучах заходящего солнца.
До этого мне ни разу не доводилось побывать в тех краях, и подъезжая к столице республики, почти сутки прокачавшись в душном вагоне, я обратил внимание, что на перроне много представителей монголоидной расы. «Да, у нас их очень много, это в основном добрые, мягкие и отзывчатые люди, у меня дома среди них много хороших знакомых и друзей.»- пояснила Брюнетка. Мне было скучно и я решил чуть-чуть позлить её, не оценив при этом полностью ситуацию, мы же не одни в купе. Я тыкал в оконное стекло пальцем с дурацким воплем:»Вот-вот, смотри, еще один побежал». Какая же она КРАСИВАЯ В ГНЕВЕ !!! Будь моя воля, я бы всю жизнь держал её в таком состоянии и любовался её. Соседи покатывались со смеху, наблюдая мои восклицания и её реакции на них. И Остапа, что называется понесло, я не мог остановиться! Я довел её до бешенства своими постоянными идиотскими воплями. Она перешла в своих высказываниях на мою личность, обозвав несколько раз меня обидными словами, и видя, что дело принимает серьезный оборот и она не шутит, я схватил её в охапку, разложил на лавке купе и заткнул рот поцелуем.
Из нашего купе доносился гомерический хохот соседей, перемежающийся с гневными воплями в мой адрес, вырывающейся из моих рук и губ Брюнетки. Так продолжалось довольно долго, пока мы не устали от борьбы и полностью не выдохлись, а соседи продолжали хохотать, наблюдая эту невиданную картинку, держась за животики и чуть не падая с верхних полок. Вот такой оказалась дорога в её родные места!
( Хотите продолжения этой истории!? Тогда пишите свои комментарии.)
скоро будет