Давно уже шел обмен комсомольских билетов, вот настала и наша очередь. Вот и настал этот роковой день, который перевернул всю мою жизнь, 13 февраля, понедельник. Обмен проходил в райкоме ВЛКСМ, где собрались школьники не только из нашей школы. Народу было очень много, вызывали по одному, задавали вопросы, очередь шла медленно. Собравшийся народ изнывал от ожидания и безделья. Никто даже не подумал захватить с собой какую-нибудь книгу или учебник, чтобы скоротать тягостное ожидание. Все рассчитывали на быструю процедуру: толпой зашли, толпе вручили, толпу поздравили и всё. Ан нет, руководители решили по другому. И мы все ждали.
Я отыскал в этой толпе *ЭЛЕН*, усадил её на стул, прогнав с него какого-то парня, рядом с какой-то этажеркой на которой стоял телефонный аппарат. Через некоторое время уселся на освободившееся место напротив. Нас разделяла только эта этажерка и этот телефон. Мы превратились в дежурных, охраняющих этот телефон, всем желающим позвонить домой и предупредить родителей, что задерживаются в райкоме говорили:»Он не работает». Лишние уши нашему общению нам не нужны были. Я не помню сейчас о чем мы тогда разговаривали, но весь окружающий мир замкнулся на её зеленых, ослепительно сверкающих глазах, эти наши робкие прикосновения рук, от которых кровь закипала и бросалась яркими брызгами в лицо и в голову, эта её обворожительная и одобряющая улыбка в ответ на мою как всегда удавшуюся остроту, сводили меня с ума. Сердце безумно колотилось в груди, вот-вот готовое вырваться к ней навстречу.
Но жизнь продолжалась и наступила чья-то из нас очередь идти на «ковер». Помню мне задавали какие-то вопросы, я что-то отвечал. Выйдя из кабинета, я не нашел её в толпе. Домой мы возвращались порознь. Но с того вечера часто встречались после уроков. Ни разу, когда у меня было время и я звонил ей и предлагал встретиться, она не отказала мне в свидании. Вместе мы облазили все окрестности, исследуя их, побывали во всех закоулках, как я иногда называл нашей деревни, в которой при Петре 1 жили царские садоводы, забирались даже в такие темные места, в которые я бы не рискнул появляться один. Моя болезнь постепенно отступала, жир спадал и я превратился с виду в упитанного бутуса. Видно было, что ей нигде со мной не страшно и везде интересно. Если какой-то читатель представил, что мы искали укромные места, чтобы поцеловаться, разочарую. Мы так и ни разу даже не поцеловались за всю жизнь. Мы были юны и нам не хотелось нарушать чистоту наших отношений. Мы, во всяком случае я, надеялись, что у нас всё ещё впереди и не следует форсировать события.
И вот наступило 13 апреля, четверг. Читатель, не правда ли странное совпадение!? Вечером,родители были уже дома, сделав уроки, правда как всегда не все, а только математику и письменные, я почувствовал, что непреодолимо хочу её видеть, именно сегодня,именно сейчас, я набрал её номер: » Хочу тебя видеть!».
«Поздно уже, меня родители не отпустят»- тихо ответила она.
«Меня тоже, но я сбегу, потому что очень хочу тебя видеть сегодня, сейчас. Мне очень нужно тебя увидеть!».
«Хорошо, сейчас попробую папу уговорить.» И я стал ждать, ненароком подслушивая, доносившиеся в телефонной трубке разговоры. Илья Михайлович был очень добрым отцом и доверял нам. Конечно же он отпустил свою дочку со мной.
«Меня отпустили, только недолго, хорошо!?»
Сейчас я прекрасно понимаю, что спросись я у своих родителей, они тоже бы меня отпустили, но они не знали про *Элен* ничего, я не рассказывал им, а они не спрашивали, и пришлось бы очень долго объяснять. Времени у меня не было, я взял помойное ведро и пошел его выносить, вернувшись к нашей двери, поставил его, позвонил и дал ходу.
Мы погуляли рядом с её домом, я заглянул в её изумрудные глаза, коснулся её теплой и мягкой, такой нежной ладони, и успокоился, надо было расставаться. Мы чуточку постояли на лестничной площадке перед её квартирой и она пошла домой. Я радостный и умиротворенный вышел из её подъезда. Был теплый апрельский вечер, от тающего кругом снега везде весело журчали ручьи, поблескивая в лучах уличных фонарей. Счастье и истома охватили каждую клеточку моего тела. Я даже не думал, как я вернусь домой и предстоящая *Ижеца* от родителей не омрачала моего настроения. Я весело шагал к себе домой, напевая какую-то песенку.
Через дом встречаю своего тезку-одноклассника, двоечника-второгодника, с фигурой питекантропа, чуть ли не наголову выше меня. У нас даже фамилии начинались на одну букву и вызывали некоторые ассоциации одинаковости. Он не пользовался никаким авторитетом в нашем классе, все просто его игнорировали. В десятом классе его уже не было.
«Ты опять с ней был!? Я же тебя предупреждал, чтобы ты к ней не подходил!»- с некоторой угрозой произнес он.
«Не твоё дело! С кем хочу с той и гуляю, и ты мне не указ и не помеха!»- ответил я и медленно опустил руку в правый карман пальто. Видно он заметил это движение и понял, что оно означает.
«Пойдем в подъезд, что мы на улице разговаривать будем, холодно»,- предложил он.
«Так, сейчас похоже бить начнет и поэтому редкие прохожие в свидетели ему не нужны»,- подумал я, нащупывая в кармане холодную рукоять перочинного ножа, подаренного мне отцом, точить карандаши. Осторожно открыв лезвие и сжимая нож в кармане, я успокоился и ответил:» Ну что ж пойдем в подъезд, если ты замерз. Мне все равно, где с тобой разговаривать.»
Наверняка мой ответ и моё поведение его сильно озадачили. Мы прошли в подъезд и я был в полной уверенности, что сейчас начнется драка, но уступать я не привык, тем более в этом случае. За её ИЗУМРУДНЫЕ ГЛАЗА я готов был на всё. Он выбрал подъезд, прошел в него первым, я последовал за ним. Остановившись на площадке между этажами, он оперся на перила, а я встал к окну, сжавшись как пружина, в каждое мгновение готовый к отпору,
Произнеся в начале несколько ничего не значащих фраз он наверное понял, что я его не боюсь, и неизвестно как закончится моё с его точки зрения избиение. И сказав»Да, я хотел тебя избить, но передумал»,- достал из кармана календарик и начал говорить…………………………………….
(Что было дальше потом, сейчас просто не могу, тяжело вспоминать)
Добавить комментарий