Как-то, летая на просторах интернета, я наткнулся на удивительный разговор:
«Что Вы будете делать, если узнаете, что крыша вашего дома через 10 секунд обрушится!?»,- спрашивает один собеседник.
«Ничего.»,- отвечает второй.
«Как так!? Почему!?»,- удивляется первый.
«А меня просто не окажется там в тот момент»,- отвечает второй.
И я надолго задумался.
Давным-давно, кажется ещё в «прошлой» жизни, известный артист и кинорежиссер Ролан Быков рассказывал про свои фронтовые впечатления.
И как у каждого фронтовика в его рассказе
проскальзывали радость, что остался живой, и чувство вины перед теми кто сложил свои головы на полях сражений.
Из той передачи запомнилась и резанула мой слух лишь одна его фраза:
«… ну что остался я живой, так это чистая лотерея, мне повезло…»
Тогда мне захотелось возразить ему, поспорить, но не хватало аргументов. Сейчас я могу аргументированно доказать, что никакой лотереи нет. Даже на войне, и в первую очередь на войне, действует всем известный естественный отбор. Идет отбор по множеству параметров сразу.
Все знают про подвиг девчонок-летчиц, что летали на У-2, на этих фанерках, и выполняли задания, что были не под силу мужикам-ассам.
Низкий поклон им.
А вот мой отец не мог про них и слышать. Нервная дрожь и через тридцать лет охватывало все его тело, лишь речь заходила об У-2.
«Что с тобой, батя!?»,- однажды спросил я, заметив его нервный тик.
«Был у меня такой случай, на передовой стояли, лето, луна светит, сменился я с дежурства, полночи впереди, и завалился я спать прямо за башней на двигателе. Заснул сразу…
Очухался я в машине, а по броне как горох трассирующие падают, как я оказался внутри машины — не помню, только смотрю это наша ночная ведьмочка на второй заход выруливает на нашу машину. То ли она перепутала, то ли побоялась в одиночку за линию лететь, но пока весь боекомплект не отдала не улетела.»
«Ты лучше расскажи, как вы от юнкерса со стога сиганули»,- это мать попыталась его отвлечь от мрачных мыслей.
«Аааа!»,- и в глазах отца заискрилась смешинка
«Были мы в резерве, солнышко светит, небо безоблачное, мы с товарищем валяемся от безделья на стоге сена, о чем то болтаем, высоко над нами летит юнкерс и вдруг от него что-то отделяется…»
«Бомба!??»,- вырвалось у меня.
«ДА! … как мы оказались в каком-то курятнике не помню, лежим, втираемся в навозную жижу, ждем когда взорвется… посмотрели друг на друга и как засмеёмся!!!»
«Не понял, с чего это вы заржали!?»,- удивленно спросил я.
«Физику учи лучше, вы это должны были проходить!»,- нравоучительно ответил отец.
» Она что!? Не взорвалась!?»,- ничего не понимая, спросил я отца.
» Не знаю,»,- ответил отец.
«Так чего же вы смеялись?»,- сбитый с толку, возмутился я.
Отец взял листик бумаги и нарисовал мне схемку этой задачки.
«Если на высоте в три-четыре тысячи метров над нами от самолета отделяется бомба, то где она должна упасть?»,- объяснил отец.
И я всё понял. И тоже засмеялся. Я и сейчас улыбаюсь, вспоминая этот случай.
«Батя, а что такое война!?»,- спросил я однажды отца.
«Война?»,- глухо прозвучал голос отца, и наступила пауза.
«Война — это тяжелая, грязная, кровавая, мужская работа!»,- ответил отец после некоторого раздумья,- «Знаешь, сколько я землицы по всей Европе перекидал!?».
«Зачем, ты же не пехотинец!? Ты же в танковых был!».
«Понимаешь, на передовой позицию занимаешь — машину по башню в землю вкопать надо.Бывало приехали, зарыли машину, хоть пару часов вздремнуть, а тут приказ — снимаемся, проехали с полкилометра и опять по новой, сутками не удавалось поспать.»
«Так ложились бы и спали, зачем же так себя изматывать!?»,- высказал я своё решение.
«А кто не копал — тот голову сложил»,- закончил отец.
Добавить комментарий